Капкан для некроманта - Страница 32

– Зато самое веселое уж точно! Кстати, Учитель под шумок выбил из Ковена парочку дотаций: на нормальный ремонт башни и срочный наем новых преподавателей, а то Школа сразу троих лишилась.

– Четверых, – проворчал Ксандр, – я подал прошение об отставке с поста директора. Кафедру практической магии, так и быть, возглавлю, но выше – ни-ни! Пусть Ковен кого угодно на это место ставит, хоть Римара, мне плевать!

– А разве его не казнят? – изумилась я.

Директор поморщился:

– Стоило бы. Но этот поганец намекнул, что обладает ценной информацией, которой готов поделиться в обмен на снисхождение судей. Так что, возможно, и выхлопочет себе пожизненное заключение.

– Боюсь, если предложить Римару выбирать между тюрьмой и Школой, то он предпочтет первое, – не удержался от сарказма Марен.

– Кто бы сомневался, – вздохнул Ксандр. – Кстати, как ты тут без меня справлялся?

– Отвратительно, – поспешил заверить его побледневший магистр, успевший уяснить, что нет ничего более постоянного, чем временный директор Школы Чародеев, Пифий и Травниц. – Без вашего мудрого руководства все тут же пошло наперекосяк: адепты хулиганят, завтрак сорвался, из-за опечатанной кладовки со швабрами Школа осталась неубранной…

Директор грозно нахмурил брови, но перспектива занять его почетный пост страшила Марена куда больше.

– В таком случае, – Ксандр выпрямился и хлопнул по столу ладонями, – займемся наконец делами.

– Что ж, не смею вас отвлекать. – Верес исчез прежде, чем директор успел пояснить, что имел в виду нечто другое.

– А у меня лекция через три минуты! – Марен последовал примеру коллеги.

Ксандр перевел взгляд на единственную оставшуюся собеседницу, и надежда в нем, несмотря на мою очаровательную улыбку, окончательно угасла.

– Ладно, – мрачно сказал он, – пойду погляжу, как там ремонт башни подвигается.

На школьное крыльцо мы вышли вместе, и я сразу поняла, что заметил из окна Марен. У ворот топталась печально знакомая компания, возглавляемая все тем же борцом за права селян. Судя по надменно задранному подбородку, в руках он держал очередную жалобу.

– Опять насчет дракона? – обреченно поинтересовался Ксандр.

– Не, – гордо помотал головой мужик. – Во!

Архимагу торжественно вручили еще одну замызганную грамотку.

– «…обаратинь, токма марковкай от него и аткупился, ато ниприменна бы проглотим…» – недоуменно зачитал директор, с трудом разбирая корявые руны. – Что это за бред?! Накой оборотню ваша морковка – он козел, что ли?

– Не, – серьезно подумав, возразил мужик, – рогов и копытов у него не было. Когтишшы – во! Как косы.

– Так, может, он к вам косить приходил? – вкрадчиво осведомился архимаг.

– Ты шо, чародей, за дурней нас держишь?! – дружно напустились на него селяне. – Или сам таковский? Какое косить – пшеничка-то совсем зеленая! Вот морковки копануть…

Я рассеянно поднесла кисть к глазам. Да, ногти не помешало бы подстричь, жирная огородная грязь из-под них уже не вымоется…

От Ксандра этот жест не укрылся.

– Шелена! А ну-ка иди сюда!

Но меня по эту сторону забора уже не было.

Эпилог

Я издалека заметила, что в облике корчмы что-то изменилось. Ага, вот! Над входом красовалась новая вывеска – бык с нанизанным на рога бздынном. Безник намалевал их в своей любимой манере «вдохновение превыше таланта», но испоганить быка до неузнаваемости сложно, а бздынн сам по себе штука корявая. Венчала эту неописуемую красоту надпись «Ретивый бычок». Хм… а ничего названьице! Звучное. Пожалуй, приживется.

Впрочем, придурков, то есть богов с хмелем, корчмарь тоже не выбросил, повесил над очагом в качестве картины. Судя по многочисленным дырочкам от метательных ножей, тролли-наемники ее уже оценили. Как и прочие любопытные: свободный стул в корчме был только один. Да и тот пустовал только по причине соседства с Катиссой. Кубок госпожи Лабской стоял на столе, там же традиционно лежали ноги, а в руке магичка сжимала бутыль, пробка от которой выступала в роли единственной закуски.

– Садись, – кивнула Катисса, ничуть не удивившись. Голос у нее был совершенно трезвый, только глаза диковато блестели из-под намотанных по самые брови бинтов.

– Как ты себя чувствуешь? – Ругаться с ней мне совершенно расхотелось.

– Не видишь – цвету и пахну! – огрызнулась магичка, прикладываясь к бутыли. – Наши знахари сказали – шрам на всю жизнь останется. Магическая травма, гхыр ёпп куррат… Римар был моим последним мужем. Ты ведь это хотела узнать?

– Ну…- Добавлять тут было нечего. – Катисса…

– Мы прожили вместе семь лет, – продолжала магичка, невидяще уставившись на картину. – Мы любили друг друга – целых три года, и уважали еще два… а потом что-то надломилось. Ради него я готова была даже оставить карьеру и родить общего ребенка… А он, напротив, жаждал власти и променял на нее все остальное. Хотя, пожалуй, дело даже не в этом. Видишь ли, чтобы греться у семейного очага, надо постоянно подбрасывать в него дрова. А большинство мужчин, увы, считают, что достаточно единожды разжечь пламя – и дело сделано, оно будет пылать вечно. Но пища нужна всем – и человеку, и огню, и любви. Так что, можно сказать, наш брак загнулся от голода.

Катисса рассеянно покрутила в пальцах пробку и щелчком запустила ее через всю корчму. Кажется, она шлепнулась в чью-то миску, но едок, поглядев на пьяную магичку, предпочел счесть нежданную приправу знаком благоволения.

– Наверное, тут была и моя вина. Возможно, мне следовало быть лучшей супругой… встречать его у порога, изображать прилежную домохозяйку и страстную любовницу, устраивать приятные сюрпризы, вести душеспасительные разговоры… А может, это всего лишь отсрочило бы неизбежное на год-два… Не знаю. И когда он сделал выбор между Ковеном и ренегатами – до или после нашего расставания, в пику мне или по велению души, – тоже понятия не имею. Но в любом случае, мы были супругами. И я чувствовала себя ответственной за то, что он натворил… и что мог еще натворить.